Этому святому молятся заключенные, ищущие жизни по вере, и горькие пьяницы, желающие разрешиться от тяжкого недуга. Темнокожие христиане Америки избрали его своим покровителем: так, именно «Братство преподобного Моисея Черного» занимается православной миссией среди афроамериканцев.
Так кем же был святой Моисей Мурин?
Разбойником: мы все знаем, что он был разбойником и стал монахом. Но... неужели это так просто: быть почти животным, насильником, головорезом — и вдруг покаяться и стать святым? Какой привычной стала для нас эта житийная связка: был, стал, грешил, принес покаяние... Вот и посмотрим свежим взглядом на удивительную историю этого человека.
Однажды ночью
Моисей родился в IV веке в Египте. В то время эти земли входили в состав Римской, а затем Восточно-Римской империи. До ислама еще несколько веков, христианство широко распространено — по преданию сам апостол Марк впервые принес сюда весть о Распятом и Воскресшем. Египетские христиане пережили гонения Диоклетиана, бушевавшие по всей империи. В пустынных местах основаны первые монастыри, где люди несут подвиг выше человеческих сил. Впрочем, и язычество еще не отступило в глубину веков.
Моисей — раб знатного человека, возможно, чиновника. Этот раб — около 2 метров ростом, косая сажень в плечах, и его отличают совсем не мирные наклонности. То ли за пьянство и воровство, то ли и вовсе за убийство Моисея выгоняют вон. И он находит свое место в шайке разбойников, становится их главой.
Несколько лет грабежа, разбоя, насилия, убийств... Но однажды все меняется: возможно, очередное злодеяние пробуждает в нем совесть. И в одну из ночей Моисей смотрит на звездное небо, задумывается, глубоко вздыхая о Боге и о своей жизни. И вдруг чувствует Его присутствие...
Этого было достаточно.
Разбойник оставляет свою банду, уходит в пустыню, и вот — он уже стоит перед дверьми монастыря. Стоит на коленях под палящим солнцем, просит впустить его. Братия знала, кто к ним пришел: слава Мурина распространилась повсеместно. Знали и... приготовились к смерти: совершили Литургию, причастились. Перед их дверьми неотступно стоял настоящий бандит, способный, как говорит житие, в одиночку голыми руками справиться с несколькими вооруженными людьми.
Моисей потерял сознание от жары. Только тогда игумен начал догадываться, зачем пришел этот изверг. Разбойника внесли в помещение. Придя в себя, он сказал только: «Исповедуй меня, отче».
Исповедь была страшной и длилась очень долго. После нее Моисей стал жить в числе братии, принявшей его так недоверчиво поначалу.
Думал ли он, примет Бог его покаяние или не примет? Примут его братия или нет? И сколько людей думает об этом: «Меня Бог не примет — я в жизни такого понаделал!» Но в нем была решимость, которая, по слову святых отцов, одна и отделяет святого от обычного человека.
«Не ходите к этому лживому монаху!»
Бывшему бандиту назначили самые тяжелые и неприятные послушания. Он выполнял их и втайне, ночью, делая тяжелую работу за других монахов, приносил воду старцам в отдаленные кельи.
Прошло несколько лет, и игумен благословил монаха подвизаться отдельно. Там на него впервые и напали бывшие соратники — конечно, не подозревая, с кем имеют дело. Моисей в одиночку связал четверых разбойников и на своих плечах отнес к ногам игумена. Тот велел развязать и отпустить их. И пораженные всем произошедшим, бандиты... пожелали остаться в числе братии.
Моисей Мурин не забывал, кто он, кем он был. И прежние привычки не давали себя забыть: как и преподобная Марии Египетская, он долго и жестоко боролся с блудной страстью. С гневом. Со своим неистовым нравом. И как ему давалась эта борьба, мы можем только догадываться.
Молва о подвижнике распространяется быстро. Моисея пытались разыскать слуги знатного человека, чтоб организовать встречу с «высокодуховным лицом». «Не стоит ходить к этому лживому, недостойному монаху», — сказал он этим слугам, встретив их по дороге.
Его смирение решил проверить епископ перед тем, как рукоположить в священный сан. Он попросил мальчишек-алтарников искусить подвижника. Те стали дразнить Моисея, попрекать его цветом кожи, кричать, что он недостоин переступить порог алтаря. И тот встал перед детьми на колени и сказал: «Вы даже не подозреваете, насколько я недостоин не то что переступить порог алтаря, но даже порог церкви!»
«Все, взявшие меч, мечом погибнут»
Смерть Моисей Мурин встретил такую, о которой молил. Совсем не «мирную», но точно «непостыдную».
Помните, у старца Паисия есть рассказ о престарелом подвижнике, который сгорел заживо у себя в келье от уголька из печки? Вся братия монастыря была в смятении, не понимая, как Бог попустил такое. А потом открылось, что подвижник молил Бога умереть именно так, потому что в молодые годы сам сжег заживо в печи одного турка.
Моисей молил, чтобы за все его убийства убили и его: «Я много лет ожидаю времени, когда на мне исполнится слово Владыки моего, Господа Иисуса Христа, сказавшего: “Все, взявшие меч, мечом погибнут”». Предупредив братию о том, что на монастырь вскоре нападут разбойники, подвижник остался молиться и ждать своего часа. Вместе с ним осталось несколько его учеников. Все они были убиты. Это произошло около 400 года...
Жаль, что о Моисее Мурине мы знаем мало. Его подробное житие не зачитывается в храмах. Но он — не меньше, чем преподобная Мария, подвизавшаяся в тех же пустынях.
Каково изменить своим многолетним привычкам? Каково просить о наказании, когда ты прощен? Как все это приложимо к нашей обыденной жизни, не изобилующей ни смертными грехами, ни пламенным покаянием? Впрочем, в одном ему точно можно подражать. На любой порыв к осуждению — сказать, как преподобный Моисей: «Я несу дырявый мешок с грехами. Мои грехи сыплются сзади меня, и я не вижу их — а пришел, чтобы судить другого...»
Комментариев нет:
Отправить комментарий